Włodzimierz Wysocki - Лукоморья больше нет

Tweet

Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след. Дуб годится на паркет, - так ведь нет: Выходили из избы здоровенные жлобы, Порубили те дубы на гробы. Ты уймись, уймись, тоска У меня в груди! Это только присказка - Сказка впереди. Тридцать три богатыря порешили, что зазря Берегли они царя и моря. Каждый взял себе надел, кур завел и там сидел Охраняя свой удел не у дел. Ободрав зеленый дуб, дядька ихний сделал сруб, С окружающими туп стал и груб. И ругался день-деньской бывший дядька их морской, Хоть имел участок свой под Москвой. Ты уймись, уймись… Здесь и вправду ходит кот, как направо - так поет, Как налево - так загнет анекдот, Но ученый сукин сын - цепь златую снес в торгсин, И на выручку один - в магазин. Как-то раз за божий дар получил он гонорар: В Лукоморье перегар - на гектар. Но хватил его удар. Чтоб избегнуть божьих кар, Кот диктует про татар мемуар. Ты уймись, уймись…. А русалка - вот дела! - честь недолго берегла И однажды, как смогла, родила. Тридцать три же мужика - не желают знать сынка: Пусть считается пока сын полка. Как-то раз один колдун - врун, болтун и хохотун,- Предложил ей, как знаток бабских струн: Мол, русалка, все пойму и с дитем тебя возьму. И пошла она к нему, как в тюрьму. Ты уймись, уймись… Бородатый Черномор, лукоморский первый вор - Он давно Людмилу спер, ох, хитер! Ловко пользуется, тать тем, что может он летать: Зазеваешься - он хвать - и тикать! А коверный самолет сдан в музей в запрошлый год - Любознательный народ так и прет! И без опаски старый хрыч баб ворует, хнычь не хнычь. Ох, скорей ему накличь паралич! Нету мочи, нету сил, - Леший как-то недопил, Лешачиху свою бил и вопил: -Дай рубля, прибью а то, я добытчик али кто?! А не дашь - тогда пропью долото! -Я ли ягод не носил? - снова Леший голосил. -А коры по сколько кил приносил? Надрывался издаля, все твоей забавы для, Ты ж жалеешь мне рубля, ах ты тля! И невиданных зверей, дичи всякой - нету ей. Понаехало за ней егерей. Так что, значит, не секрет: Лукоморья больше нет. Все, о чем писал поэт, - это бред. Ты уймись, уймись, тоска Душу мне не рань. Раз уж это присказка - Значит, сказка дрянь.

Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след.
Дуб годится на паркет, - так ведь нет:
Выходили из избы здоровенные жлобы,
Порубили те дубы на гробы.



Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка -
Сказка впереди.

Тридцать три богатыря порешили, что зазря
Берегли они царя и моря.
Каждый взял себе надел, кур завел и там сидел
Охраняя свой удел не у дел.

Ободрав зеленый дуб, дядька ихний сделал сруб,
С окружающими туп стал и груб.
И ругался день-деньской бывший дядька их морской,
Хоть имел участок свой под Москвой.

Ты уймись, уймись…

Здесь и вправду ходит кот, как направо - так поет,
Как налево - так загнет анекдот,
Но ученый сукин сын - цепь златую снес в торгсин,
И на выручку один - в магазин.

Как-то раз за божий дар получил он гонорар:
В Лукоморье перегар - на гектар.
Но хватил его удар. Чтоб избегнуть божьих кар,
Кот диктует про татар мемуар.

Ты уймись, уймись….

А русалка - вот дела! - честь недолго берегла
И однажды, как смогла, родила.
Тридцать три же мужика - не желают знать сынка:
Пусть считается пока сын полка.

Как-то раз один колдун - врун, болтун и хохотун,-
Предложил ей, как знаток бабских струн:
Мол, русалка, все пойму и с дитем тебя возьму.
И пошла она к нему, как в тюрьму.

Ты уймись, уймись…

Бородатый Черномор, лукоморский первый вор -
Он давно Людмилу спер, ох, хитер!
Ловко пользуется, тать тем, что может он летать:
Зазеваешься - он хвать - и тикать!

А коверный самолет сдан в музей в запрошлый год -
Любознательный народ так и прет!
И без опаски старый хрыч баб ворует, хнычь не хнычь.
Ох, скорей ему накличь паралич!

Нету мочи, нету сил, - Леший как-то недопил,
Лешачиху свою бил и вопил:
-Дай рубля, прибью а то, я добытчик али кто?!
А не дашь - тогда пропью долото!

-Я ли ягод не носил? - снова Леший голосил.
-А коры по сколько кил приносил?
Надрывался издаля, все твоей забавы для,
Ты ж жалеешь мне рубля, ах ты тля!

И невиданных зверей, дичи всякой - нету ей.
Понаехало за ней егерей.
Так что, значит, не секрет: Лукоморья больше нет.
Все, о чем писал поэт, - это бред.

Ты уймись, уймись, тоска
Душу мне не рань.
Раз уж это присказка -
Значит, сказка дрянь.